ПО ДОРОГАМ ВОЙНЫ | 21:10 |
 Я продолжаю собирать документальные свидетельства истории наших мест. Особенно много «белых пятен» в военной тематике — гражданской, Отечественной войны, не говоря уже про ту войну, в условиях которой мы живём. На первый взгляд всё нормально: в городском музее под это дело выделен целый зал, есть памятник, возле которого проходят мероприятия на День Победы и День Освобождения Донбасса, в городе проходит шествие «Бессмертного полка». Но если посмотреть чуть пристальнее, то заметишь, что музейная тематика относится только к горожанам-ветеранам и узникам лагерей. Есть стенд, посвящённый молодогвардейцам Краснодона, но нет, например, — погибшим подпольщикам шахты «Юнком», хотя они к нам намного ближе. Военные события в окрестностях нашего города никак не освещены. А между тем, — я уже про это писал — итальянцы «Рождественскую битву» под Крестовкой, Михайловкой и Ново-Орловкой изучают в школах. Это очень знаковое событие в истории Второй Мировой войны и не только для итальянцев. В воспоминаниях С. С. Арутюняна «БОЕВОЙ ПУТЬ 15-й ГВАРДЕЙСКОЙ СТРЕЛКОВОЙ ХАРЬКОВСКО-ПРАЖСКОЙ ОРДЕНА ЛЕНИНА, ДВАЖДЫ КРАСНОЗНАМЕННОЙ, ОРДЕНОВ СУВОРОВА И КУТУЗОВА ДИВИЗИИ» мы читаем: «Наступил январь. Во всех подразделениях организовали короткие митинги, подвели итоги боев. Комдив Е. И. Василенко пригласил командиров и политработников в штаб. Собрались на открытом воздух в небольшой рощице у штабной землянки. Земля, укутанная снегом, поблескивала на солнце. Емельян Иванович, веселый, свежевыбритый, сразу заразил всех своим хорошим настроением. — Дорогие товарищи! — сказал он. — За успешные боевые действия наша орденоносная дивизия представлена к присвоению гвардейского звания. Он помолчал, наблюдая, какой радостью озарились у всех лица, и спокойно начал анализировать итоги прошедших сражений. За три месяца непрерывных боев с 28 сентября по 31 декабря 1941 года части дивизии разбили 2-ю пехотную бригаду 1-го горнострелкового корпуса румын, 1-ю горнопехотную дивизию немцев, нанесли большие потери мехдивизии СС «Викинг», итальянской дивизии, 1-й мотодивизии, 14-й и 16-й танковым дивизиям 1-й немецкой танковой армии генерала фон Клейста. Было уничтожено до 13 тысяч вражеских солдат и офицеров, 400 автомашин, более 200 танков, сбито три самолета; пленено до 500 румын и столько же итальянцев, еще больше немцев и словаков, захвачено 56 орудий, более двух тысяч пулеметов и много других трофеев…»  Экспозиция в городском музее А ведь это тоже про боевые действия в окрестностях нашего города. Я уверен, что про это надо знать, надо рассказывать детям в школах на уроках истории, классных часах, проводить тематические мероприятия в городской библиотеке (кстати, в ней подобные чтения проводят, за что большое спасибо), активизировать поисковое движение. Патриотизм необходимо ВОСПИТЫВАТЬ, особенно сейчас, когда возродилась и ощетинилась гидра фашизма и национализма, ведь природа не терпит пустоты, и, если вовремя не посеять нужное и полезное, не потрудиться над этим, то обязательно прорастёт сорное, вредное, и избавиться от него будет намного труднее. Сегодня я познакомлю вас с воспоминаниями Ивана Гавриловича Маймескула, воевавшего в составе 296-й стрелковой дивизии, которая как раз участвовала в этой самой битве на Рождество 25 декабря 1941 года. И. Г. МАЙМЕСКУЛ
ветеран Великой Отечественной войны ПО ДОРОГАМ ВОЙНЫ
В октябре 1941 года 296-я стрелковая дивизия была переброшена на защиту Донбасса. Получив пополнение после тяжелых боев под Каховкой, она передавалась в подчинение 18-й армии. Ее тыловые интендантские службы находились на станции Курахово. Наша авторота прибыла туда, чтобы пополнить запасы боеприпасов и продовольствия. Загрузив все машины, мы выехали к фронту. Части нашей дивизии занимали оборону на стыке трех областей — Запорожской. Днепропетровской и Сталинской. Ночью мы добрались до штаба 966-го стрелкового полка, который находился в селе Ивановка. На южном фланге на ночном небосклоне виднелось огромное зарево, слышался гул канонады. Утром начался осенний дождь. Он лил трое суток не переставая. Дороги развезло. На третий день был получен приказ во избежание окружения отвести полк на новый рубеж. Ночью ушла пехота, а мы, автотранспортники, завязли в грязи. Автомашины буксовали до самого утра. Дорога, по которой надо было ехать, пролегала по большому косогору, справа, внизу, несла свои воды река Волчья. Шедшая впереди машина чуть не пошла юзом под откос в реку, ее еле-еле удержали. С рассветом к нам на помощь пришли люди из села. Целый день мучились, но выбраться отсюда так и не смогли. К ночи пошел снег, севера подул холодный ветер, начало подмораживать. В эту ночь никто не думал о сне. Местные жители по своей инициативе собрали по селу целую кучу цепей и принесли нам. Шоферы тут же начали наматывать их на скаты. Мы принялись за дело, но опять потерпели неудачу: под тонким слоем снега обнаружилась жидкая грязь, и машины сползали в реку. Тогда кто-то предложил настелить дорогу из досок. Так и сделали. Помогало нам почти все село. К восходу солнца поочередно, с большим трудом, все 15 автомашин были уже наверху. Поблагодарив местных жителей, двинулись в путь, но впереди нас ждали новые испытания. Доехав до села Новопавловка, мы увидели, что большой мост через реку Соленую разрушен. Встал вопрос: как переправиться на ту сторону? К нам подошел старик. — Что задумались, молодцы? — спросил он. — Давайте сооружать мост. У нас около почты лежат телеграфные столбы. А на мельнице — большие двери... Тут же закипела работа. Со всех сторон села несли все, что могло пригодиться для ремонта моста. И к обеду он был «залатан». Первыми на тихом ходу проехали более легкие машины. В конце осталась трехтонка — ЗИС-5. Все понимали, что вряд ли мост может ее выдержать. Тогда за руль сел наш боевой командир. Наступили напряженные минуты. Белоконь нажал на стартер, дал газ. И... Все ахнули. Настил моста рухнул вниз, но задние колеся машины были уже на левом берегу. К вечеру наша колонна прибыла в село Срибное. Там нас гостеприимно приняли. Мы заночевали, обсушились, передохнули после тяжелых бессонных ночей и дней.  Командир 74-й стрелковой дивизии Фёдор Ефимович Шевердин С рассветом тронулись дальше. Наконец, добрались до города Селидово, где с большой радостью встретил нас командир полка полковник Демидов. Он тут же перед строем объявил всем нам благодарность и расцеловал каждого. В это время юго-восточнее нас фашистские соединения завязали бои на подступах к городу Сталино. Наша дивизия получила приказ в спешном порядке выйти на рубеж Ясиноватая — Горловка. 966-й полк двинулся вдоль железной дороги через станцию Желанная. Дожди, которые начались вновь, сильно затрудняли движение. Впереди лежало бездорожье, пересеченное оврагами и холмами. Особенно тяжело преодолели участок в верховьях реки Волчья. Земля превратилась в сплошное месиво. Машины и другая боевая техника застревали, людям приходилось вытаскивать их прямо на руках. На станции Очеретино наши войска подверглись налету вражеской авиации. Фашистские самолеты, делая круг за кругом, заходили и сбрасывали свой смертоносный груз. Наша зенитная батарея вела беглый огонь. Первым был сбит ведущий группы. Почти одновременно загорелась еще одна вражеская машина. В вихре дымного пламени рухнул «мессершмитт». Потянул к земле шлейф черного дыма и четвертый вражеский самолет. В небе появилась восьмёрка наших истребителей. Они прошли через весь строй вражеских бомбардировщиков, которые, сбросив бомбы где попало, начали уходить.  Командир 136-й стрелковой дивизии Емельян Иванович Василенко На станции Авдеевка создалось критическое положение: вторые сутки 962-й стрелковый полк дивизии и 3-й батальон нашего полка вели тяжелые оборонительные бои с превосходящими силами врага. Танки противника пытались прорваться к шоссе Сталино — Горловка. Боеприпасы у наших бойцов были на исходе. Я получил срочное боевое задание: любой ценой доставить в З-й батальон противотанковые гранаты, бутылки с зажигательной смесью, патроны для ПТР и продовольствие. Несмотря на крайне трудную дорогу, мне вовремя удалось доставить боеприпасы. Потом мне рассказали: — Противник в течение дня предпринял пятнадцать атак, но каждый раз, неся большие потери, откатывался назад. Голодные, уставшие, не спавшие несколько суток бойцы, командиры и политработники стойко сражались против итальянской дивизии, усиленной двумя батальонами танков. Были моменты, когда фашисты орали: — Рус, сдавайся! — Врете, советские бойцы не сдаются! — отвечали им, отбиваясь пулеметными очередями и гранатами. Опоздай моя машина хоть на час, фашистские танки прорвали бы фронт на этом участке и вышли бы в тыл нашим войскам. Ценой больших потерь противнику удалось потеснить наш батальон. Но, получив боеприпасы, бойцы сразу приободрились, на лицах появились улыбки. — Ну, теперь держись, фашистское отродье! — говорили они.  Командир 353-й стрелковой дивизии Григорий Филиппович Панченко Фашистам не удалось прорвать нашу оборону. Тогда они решили пустить свои танки в обход. На правом фланге оборону держала рота старшего лейтенанта Кузьмина, молодого, но боевого, смелого командира. — Без моей команды не открывать огня! — приказал он. — На позицию роты движутся танки! Их подпустили к окопам и по команде старшего лейтенанта забросали связками гранат и бутылками с зажигательной смесью. Несколько танков вспыхнуло. Многие бойцы в этом бою пали смертью храбрых, многие получили тяжелые ранения. Сам Кузьмин был четырежды ранен, но поле боя не покинул, продолжая командовать ротой. Подошедшие артиллеристы открыли огонь прямой наводкой. Атака врага захлебнулась. В боях под Дебальцево во время налета вражеской авиации бомба угодила прямо в мою машину со снаряжением, и она разлетелась в щепки. Я, к счастью, перед этим укрылся в бомбоубежище. После этого пришлось замещать дней десять шофера санитарной машины, вывозить раненых с поля боя. Затем был в резерве при штабе полка. Перед боями, которые завязались в Орлово-Ивановке, вместо заболевшего разведчика меня вместе с командиром разведки младшим лейтенантом Павлом Усанковым, старшиной Петром Жаворонком и другими послали в разведку. Мы получили задание взять «языка».  Командир 38-й кавалерийской дивизии Николай Яковлевич Кириченко Стояла зима. В белых маскхалатах мы скрытно подошли к первой линии обороны противника. Выбрали удобное место для наблюдения и установили, что днем гитлеровцы уходят на отдых во вторую и третью траншеи, а в первой остаются только наблюдатели и пулеметчики. Командир взвода Усанков дерзнул провести поиск средь бела дня. Сразу после смены вражеского караула все наши восемь бойцов за считанные секунды ворвались в траншею, оглушили наблюдателей, а одного ефрейтора «прихватили» с собой. Разведпоиск длился всего несколько минут. Спохватившись, фашисты открыли сильный огонь, но «язык» был уже в наших руках. Вечером я получил новое задание: надо было срочно доставить донесение из штаба полка комбату 1-го батальона Андреевскому. Ночь. Вьюга. Из Никишино через железнодорожное полотно вышел к балке. Все кругом бело. Единственным ориентиром был кабель связи, протянутый до самой усадьбы совхоза имени К. Е. Ворошилова. Как потом мне стало известно, в эту ночь нам на помощь подошла 74-я стрелковая дивизия под командованием генерал-майора Ф. Е. Шевердина, 136-я стрелковая (впоследствии 15-я гвардейская дивизия) под командованием генерал-майора Е. И. Василенко, 353-я стрелковая дивизия под командованием полковника Г. Ф. Панченко и кавалерийская дивизия генерала Н. Я. Кириченко.  Командир 296-й стрелковой дивизии Александр Иванович Рыжов Наступление было назначено на пять утра. А в три часа ночи на командный пункт, разместившийся на высоте Острой могилы, прибыл командир 966-го полка полковник Демидов с другими офицерами. Несмотря на позднее время, пьяные гитлеровцы, отмечающие Рождество, орали вовсю. Лишь под утро у них все утихло. Погода помягчала. Землю окутал туман. Под его покровом наступающие части окружили село Орлово-Ивановку и подошли вплотную к позициям врага. В назначенное время начался штурм. Противник был застигнут врасплох. Почти весь его гарнизон был уничтожен, многие пьяные фашисты были взяты в плен. Небольшая группа на окраине села оказала упорное сопротивление. Рота лейтенанта Владимира Иосавы попала под сильный пулеметный обстрел. Бойцы вынуждены были пролежать на снегу с рассвета до десяти часов, пока не были подавлены огневые точки противника.  Предвоенная карта мест, упомянутых в очерке Тогда же в прорыв вошла кавалерийская дивизия. В направление сел Михайловки, Крестовки, Широкой наступали стрелковые роты, батальоны, полки, принимавшие участие в этой операции. Преследуя отступающих, наша кавалерия под Крестовкой (нынешним поселком Кировское) наткнулась на бронированный щит фашистов. Чтобы спасти разгромленные части, Клейст в срочном порядке повернул колонну из ста танков, направляющуюся в сторону Ростова, против конницы. Кавдивизия понесла большой урон. А вскоре из-за пригорка показались танки врага и пошли в контрнаступление на наши позиции. Пришлось занять оборону. В бой вступила артиллерия 813-го артполка. Василий Дегтярев навел противотанковую пушку. Выстрел, еще выстрел. Танк остановился. Над ним взвился дымок, показались языки пламени. — Горит! Горит! — послышались радостные возгласы. Наши артиллеристы после несколько удачных выстрелов из пушек поразили ещё два танка. Несколько вражеских машин, стреляя с ходу, двигались прямо на артиллерийские позиции. На помощь артиллеристам подоспели бойцы роты лейтенанта Петра Кремнева. В ход пошли связки гранат и бутылки с зажигательной смесью. Снова загромыхали взрывы. Первая танковая атака врага была отбита. Вторую атаку фашисты начали сразу же. Она была более мощной, чем первая. За танками шла пехота. Гитлеровцы спешили, чтобы не дать возможности советским войскам закрепиться в освобожденных населенных пунктах. Наши части закрепились в Орлово-Ивановке. На передний край обороны выдвинули специальные истребительные отряды с противотанковыми ружьями, пушками, гранатами и бутылками с зажигательной смесью. Всем была дана команда: подпустить танки поближе и отсечь от них пехоту. — Огонь! — послышалась команда.  Воинский мемориал в пос. Еленовка г. Енакиево (фото из соц. сети ОК) По танкам открыли ураганный огонь прямой наводкой. Один за другим загорелось пять стальных машин. К ним бежали фашистские автоматчики, они хотели помочь экипажам, но пулеметный огонь заставил их откатиться. Другие танки повернули влево и, лязгая гусеницами, поползли прямо на окопы. На них хорошо просматривались черные кресты. Головной танк подошел совсем близко. Стоявший в окопе лейтенант Иосава швырнул связку гранат. — Гранаты! Давайте гранаты! — кричал он. Фашистские танки прорвались к линии нашей обороны. Воины роты Иосавы гранатами и бутылками подожгли четыре вражьих машины, две из которых — лично на счету командира роты. Бойцы четвертой роты младшего лейтенанта Павла Легкошкура открыли дружный огонь из винтовок и пулемета по пехоте врага. Командир роты с четырьмя солдатами подполз к танкам, забросал один из них гранатами. Но справа к оврагу проникли автоматчики противника. Они, видимо, хотели уничтожить артиллерийскую батарею. Однако пулеметный огонь остановил их, и многие остались лежать на месте. Через полчаса роща была очищена от гитлеровцев. Атака отбита. Враг оставил на поле боя много убитых и раненых, десять подбитых танков и стрелковое оружие. Но и мы потеряли немало товарищей. Третья атака врага также была отбита с большими для него потерями. Но противник не унимался. Он повернул свой бронированный кулак вправо, в обход неприступного рубежа. На этом участке оборону держал 964-й стрелковый полк. Его правый фланг не выдержал натиска танков и отступил. В образовавшийся прорыв враг бросил более 50 машин. В балке около Еленовки были сосредоточены все обозы наших наступающих частей. Ворвавшись сюда, фашисты варварски раздавили сотни повозок со снаряжением и продовольствием. В этом неравном бою трагически погибли более двухсот обозников. Все они захоронены в братской могиле на окраине поселка Еленовки. Рождество 1941 года. Итальянская хроника Прорвав оборону, вражеские танки вышли на наш огневой рубеж, но были остановлены. Двое суток продолжался бой. Более ста бойцов и командиров остались лежать в этой земле. Истекая кровью, наши воины отбивали атаку за атакой. На третьи сутки враг ценой больших потерь вновь вклинился в нашу оборону. Тридцать танков прорвалось к усадьбе совхоза имени К. Е. Ворошилова. К этому времени подоспела батарея «катюш», которая меткими залпами подожгла 19 танков. Враг откатился. В этих пятидневных боях санитарная часть, которой командовал мой отец, все время находилась в гуще событий. С поля боя отец лично вынес тогда десятки раненых бойцов и командиров, за что был представлен к ордену Красной Звезды. За героизм в этих боях орденами и медалями были награждены многие командиры, политработники и бойцы. После того как фронт стабилизировался, наша 296-я стрелковая дивизия, понесшая большие потери, была отведена во второй эшелон. ("На рубежах шахтёрского края", Донецк, изд-во «Донбасс», 1979 г.) PS. В обобщенном банке данных «Мемориал» я попытался поискать сведения о людях, чьи фамилии упоминались в этих воспоминаниях. Не по всем удалось найти, но по некоторым информация нашлась: младший лейтенант Павел Усанков - убит 22.03.42 года, село Никишино Чистяковского района Сталинской области; лейтенант Владимир Иосава - считать пропавшим без вести с декабря 1941 года; лейтенант Пётр Кремнев - погиб 23.01.42 года; младший лейтенант Павел Легкошкур - убит 23.01.42 года, разъезд Кумшацкий. Самое интересное то, что автор очерка Маймескул Иван Гаврилович по информации из донесения о безвозвратных потерях числился пропавшим без вести с 25-26 декабря 1941 года (как раз после этих боёв) у с. Ольховатка Орджоникидзевского р-на Сталинской области. Как сложилась судьба ветерана в военное лихолетье после тех декабрьских дней, мы не знаем. В архивных документах есть несовпадения названий некоторых населенный пунктов с современными: разъезд Кулинацкий – это нынешний Кумшацкий, село Никитино – теперь Никишино. | |
| Категория: История родных мест | Просмотров: 4714 | Добавил: foxrecord | Рейтинг: 5.0/2 | | |
| Всего комментариев: 6 | |||||||
| |||||||
