УТРАЧЕННАЯ ЖЕМЧУЖИНА САДОВО-ПАРКОВОГО ИСКУССТВА | 08:54 |
Вспоминает Заслуженный деятель науки РФ, доктор с.-х. наук,
профессор Михаил Иванович Болдырев - О том, что около Торбеевки находилось поместье купца Николая Алексеевича Чеснокова, мало кому известно, разве что немногим оставшимся старожилам. Фамилия Чеснокова встречается в реестровых документах и Памятных книжках с 1914 года, но плана или описания самого поместья, могущего дать представления о нём, найти, по-видимому, теперь уже и не удастся. Михаил Иванович, поскольку в детстве и юности Вам удалось застать хоть какие-то остатки поместья, расскажите, пожалуйста, о самой усадьбе: что и как тут было устроено.
- Создателем этой усадьбы у небольшой деревни Заварзино на рубеже XIX и XX веков был купец Чесноков, ни имени, ни отчества которого, к сожалению, я не знал и не знаю. У него ещё в деревне Супонево, по-моему, усадьба была, которая, скорей всего, и была основной. Насколько я помню, папа мой говорил, что последние годы до революции здесь главным хозяином или управляющим был немец. А Чесноков обитал, в основном, в Супонево - у него там была резиденция. Однако, этой землёй он тоже владел. Кстати, Карнов Евгений в своей книге "Хаванка" описывает, что первые поселенцы землю просили у Чеснокова - он её им выделил. Стоит отметить, что по отзывам местных жителей (старшего поколения) их помещик был образованным и порядочным человеком, пользовавшимся уважением окрестных крестьян. На его земле, как и водилось, были посевы. Как мне рассказывал папа, однажды подошло время что-то косить, и Чесноков попросил мужиков собраться - община же была, крестьянская община. Собрал всех, пришёл, шапку снял перед ними... - "Барин пришёл, перед нами, перед мужиками, снял шапку!.. Вы мне, говорит, то-то и то-то сделайте, а я вам то-то и то-то разрешу: сена накосить или ещё что..." И мужикам было выгодно. Вот и Карнов Евгений в своей книге тоже пишет о нём с явной симпатией. - Человек своими делами, видимо, заслужил такую оценку, раз в народной молве осталась такая память, люди запомнили это... - Какая противоположность! Вот эти местные коммунисты, которые вершили все дела - людей преследовали, в тюрьму их сдавали, - Егор Семёнович Якушин и Иван Иванович Гришин, которого в деревне "дурником" звали и к которому питали большое пренебрежение, явно не любили. И этого "Сверчка" - Егора Семёновича - очень не любили. Он был председателем колхоза в Хованке. - А куда сам Чесноков делся? Уехал? - Неизвестно. Из воспоминаний Владимира Родина: "Как рассказывал дед, последним из этих бариньёв был пастухом. Он был глухонемой, пас скотину мужиковскую и однажды не услышал, как сзади подошёл бык и затоптал его. Не знаю кем он и кому там доводился, но это был последний из бариньёв". Но в своём заварзинском поместье им была создана прекрасная усадьба. По роду своей деятельности, в период работы заместителем директора Всесоюзного НИИ садоводства им. И. В. Мичурина, а затем и директором этого института, я был назначен одним из трёх официальных представителей СССР в международном обществе по садоводству и овощеводству (МНОСО или ISHS). В течение 13-ти лет (1977-1989 г. г.) я был членом совета исполкома этой международной организации. В связи с участием в работе международных конгрессов и симпозиумов по садоводству в рамках МНОСО мне довелось немало поездить по белому свету. Я посетил много шедевров садово-паркового искусства как в нашей стране, так и за рубежом, а побывать мне удалось в 15-ти странах, в том числе: в Канаде, Франции Австралии, Сингапуре, Египте, во всех бывших социалистических странах, кроме Албании и Румынии. Мысленно сравнивая то, что мне довелось видеть, с тем, что было в деревне Заварзино, могу констатировать: это был прекрасный образец садово-паркового искусства усадебного типа.  Место расположения усадьбы В моей памяти запечатлелось многое, увиденное мною в свои детские годы (1937-1943 г.). Но это были лишь уцелевшие остатки былого великолепия усадьбы. От бывшего барского дома и других построек сохранились только фундаменты и заросли декоративных кустарников - сирени и диких роз (шиповника, использовавшегося в качестве подвоя для культурных роз). А к 50-м годам XX столетия и от фундаментов ничего не осталось, как почти ничего не осталось от великолепного сада-парка. С образованием колхоза сад стал колхозным. Кое-какой уход за ним ещё производился. В частности, проводилось окапывание приствольных кругов плодовых деревьев, осуществлялась охрана урожая. Ребятишки, мои сверстники, забирались в сад с угла его, примыкающего к пруду; как только сторож замечал их, они сразу же лезли в пруд. Я в этих набегах на колхозный сад участия не принимал: у нас был свой приусадебный сад.  Эта усадьба явно предполагала не только дом, но и хозяйственные и служебные постройки, садовые и декоративные насаждения. Но ничего не сохранилось, всё было сожжено и растащено. - Было бы здорово, если б сохранились хотя бы какие-то изображения этой усадьбы. - Но нет ничего. Попытаюсь описать - что же представляла собой Заварзинская усадьба купца Чеснокова. Там, где в поле сейчас виден отдельный куст, стоял барский дом (см. рис. 2 п. 1). Сохранилось ли что-нибудь от фундамента - не знаю, но барский дом был на этом месте. Насколько я помню, когда ещё фундамент был чётко виден, кругом лежали кирпичи, - дом порушили, как говорится, в "норму" привели, - вокруг него росли розы. Розы, видно, уничтожили, но поскольку, наверняка, они были привитые - подвои остались, - стал расти шиповник. В общем, на этом месте были заросли шиповника и сирени. Сад-парк не имел никаких металлических, кирпичных или деревянных оград. По всему периметру сада-парка были грамотно устроенные живые изгороди. Северная сторона усадьбы была защищена рвом, бравшим начало у пруда (угол сада), - тут его глубина достигала полутора-двух метров, - и продолжавшимся до барского дома, где глубина рва постепенно сходила на нет. Вдоль всего этого рва по верху насыпи были посажены клёны (клён остролистный), а пространство от дна рва и далее, а также между клёнами и за ними на 2-3 метра в сторону сада было занято густо посаженной черёмухой с включением ирги и крушины (см. рис. 1 и рис. 2 п. 3).  Рис. 1  Рис. 2 Я почему знаю: папа мой любил это дело, у него были эти растения, он мне показывал: "Это - крушина, это - ирга, это - черёмуха, это - то-то..." И я их знал. Черёмуха росла широкой полосой - сплошная заросль, - как и в Кирюшином лесу, потому что всё это было единым комплексом. Общая ширина этой черёмуховой полосы от дна до внутрисадовой кромки составляла 5-7 метров. Через эту чащу трудно было пробраться, тем более что склон рва был крутым, порядка 45 градусов. Восточная граница сада была защищена следующим образом. С внешней стороны водосточной (паводковой) канавы были посажены два ряда берёз (см. рис. 2 п. 14). Эта защитная полоса брала своё начало у небольшой речушки и была в длину, примерно, 200 метров. Берёза - самое недолговечное дерево: сейчас и пеньков-то не осталось. От северо-восточного угла усадьбы, с западной стороны пруда, приблизительно на 100 метров росли густые заросли орешника, - по-видимому, лещины или лесного ореха (см. рис. 2 п. 8) Интересна такая деталь: кусты орешника были посажены полосой около 4-5 метров, причём, внешняя, обращённая к пруду сторона этой полосы, доходила почти до воды. То есть она выполняла не только декоративную роль, не считая урожая орехов, но и водоохранную: она защищала западный берег пруда от смыва почвы при таянии снега и ливневых дождях. Насаждения орешника заканчивались напротив южного берега пруда. Далее, вдоль всей восточной границы усадьбы, шли насаждения клёна остролистного без какого-либо кустарникового "сопровождения" вплоть до юго-восточного угла сада-парка усадьбы (см. рис. 2 п. 6). Южная граница сада была защищена канавой не более 0,8-1,0 м глубиной, густо обсаженной ивой (см. рис. 2 п. 16). Также была защищена и западная граница сада-парка (см. рис. 2 п. 15). Внутри сада-парка от барского дома в сторону пруда вплоть до насаждений орешника имела место двухрядная лиственничная аллея (см. рис. 2 п. 2). Далее, в разрыве насаждений орешника в створе с лиственничной аллеей, был устроен деревянный мостик на сваях, который вёл к беседке-купальне, построенной также на сваях в центре пруда (см. рис. 2 п. 5). Этот мостик находился в створе лиственничной аллеи, перспектива которой продолжалась этим мостиком. - Получается, что беседка была логическим продолжением этой лиственничной аллеи. - Как выглядела эта беседка и галерея-мостик я не знаю: ко времени, когда я видел всё это, сохранились лишь торчащие из воды сваи. Они были разрушены тогда же, когда крушили и барский дом со всеми постройками. Всё свершилось, как в известной революционной песне "...разрушим до основанья, а затем...", а "затем" ничего путного не было сделано для сохранения нашей истории, истории нашего народа, сохранения культурно-эстетических ценностей. Нам в течение семи десятилетий внушали, что история начинается с 1917 года, а до этого была только предыстория. Из интервью Болдырева М. И. от 26.05.2012 г.: "...Когда лиственницу пилили, - я это помню. Что из неё сделали: брёвна распилили на доски и построили из них силосную башню. Там, где размещался лагерь военнопленных, была молочно-товарная ферма (два помещения: коровник и телятник). Вот там и сделали эту силосную башню. Рядом в округе, на конце теперешней Торбеевки, домов тогда не было - сеяли подсолнух. Здесь подсолнечник не вызревает, его специально на силос сеяли. Его сюда свозили - здесь были специальные дробилки, - дробили, делали силос и в эту башню закладывали..."  Все, что осталось от лиственничной аллеи - только эти пни От барского дома в южном направлении произрастала также двухрядная тополёвая аллея (см. рис. 2 п. 9). Причём, если тополь осокорь широкий, тополь бальзамический тоже довольно раскидистый, - а эти тополя стояли как свечки. Это была какая-то южная разновидность пирамидального тополя и, причём, зимостойкая, поскольку деревья здесь зимовали и были в-о-о-т такие толстенные. Думаю, им тогда, - а это был 38-ой, 39-ый год, - было лет по пятьдесят. - Получается, время создания усадьбы со всей окружающей структурой - конец 19-го века. - По-видимому, где-то примерно в 1890-ом году или около этого. Теперь уже ничего не осталось. Располагалась аллея примерно в 150-200 метрах от западной границы парка (ивовой защитки). В конце этой двухрядной аллеи была устроена ещё одна тополёвая аллея, только уже однорядная, ориентированная с запада на восток, то есть перпендикулярно двухрядной аллее (см. рис. 2 п. 7). Проходила параллельно южной ивовой защитной полосе. Из интервью Болдырева М. И. от 26.05.2012 г.: "...Недалеко от барского дома между двухрядной тополёвой аллеей (северной её частью) и ивовой защиткой были построены качели. Летом на увеселение там собиралось много молодёжи..." Пруд был создан не запрудой естественной балки, поскольку таковой на этом месте не было, а был выкопан (см. рис. 2 п. 4). Явно имел место большой объём выемки грунта. Вынимаемый из котлована грунт, по-видимому, использовался для отсыпки дороги для парадного въезда. С внешней (северной) стороны - со стороны речки - насыпь эта выглядела внушительно: высота довольно крутого откоса её восточного конца, то есть у впадения водоотводного канала в речку, составляла не менее 7-8 метров, а плоская часть насыпи-дороги в ширину на всём её протяжении - 4-4,5 метров.  Так выглядит пруд в наши дни. Вид на Садовую горку С северной же стороны насыпи (со стороны Садовой горки), вдоль проходящей по ней парадной дороге (см. рис. 2 п. 10), росла красная бузина - ряд (см. рис. 2 п. 11). Вид был очень декоративным. - Это всё было рукотворным, предназначенным для удержания почвы? - Да, но особо почвоудерживающую роль выполняла черёмуха и орешник, а бузина была чисто декоративным насаждением. Созданный искусственный водоём был глубокий и чистый: дно виднелось даже на большой глубине. Вода в нём была ключевая, прозрачная, никакой добавки её в пруд не требовалось, наоборот, имел место сброс воды через деревянный шлюз (см. рис. 2 п. 13) в умно обустроенной восточной стороне пруда. Излишек сбрасывался в прорытую водоотводную канаву. При этом ни во время весеннего таяния снега, ни при ливнях мутная вода не попадала в пруд, и он оставался чистым. Также для защитных целей вдоль восточной стороны водоотводного канала (сейчас, по сути, это ручей) была устроена берёзовая посадка (см. рис. 2 п. 14), деревья в которой располагались в два ряда. В 50-е годы прошлого столетия, когда появилась мощная бульдозерная техника, местные колхозные "умельцы" решили улучшить, то есть углубить пруд. Водоотводная канава была засыпана, и потоки вешней и ливневой воды хлынули в пруд. Для сброса воды в верхней части плотины заложили трубу. В первое время уровень воды, действительно, поднялся, но через несколько лет водоём заилился, а в настоящее время там, где был прекрасный пруд, место купания молодёжи, - негде искупаться даже утке. Когда я впервые с кем-то из взрослых попал в описываемый сад-парк летом, то был поражён щебетанием большого количества птиц. Густые заросли ивняка, черёмухи, орешника были прекрасным местом гнездования мелких насекомоядных птиц. Из птиц до этого я знал только ворон, голубей, воробьёв и синиц. Здесь же обитало много до того мне неведомых птичек. Они своим пением и щебетанием буквально заполняли пространство сада. Полагаю, что в этом саду-парке никогда не применяли ядохимикатов против вредных организмов - плодожорки, листовёртки, тли и других. В этом не было необходимости: с вредителями успешно справлялись хищные и паразитические членистоногие, а также насекомоядные птицы, которых там был настоящий рай. И вся усадьба представляла собой кусочек природы, преображённой умом и умелыми руками человека, являясь собой поистине райским уголком, каких было не так-то много в Центральной России, в частности, на Тульской земле. О многообразии сортов яблони и других плодовых деревьев сада мне трудно судить. Я тогда знал только сорта яблони, растущих в приусадебных садах моих родителей и дяди Кузьмы (Кузьмы Абрамовича Филякова). Но точно знаю, что в описываемом саду имелись следующие сорта: - Антоновка обыкновенная - (раннезимний сорт); - Штрейфлинг - осенний сорт немецкого происхождения. Местные жители называли его Штрифилем; позже, в советское время, стали именовать Осенним полосатым - под этим названием он значится в справочниках; - Титовка - позднелетний сорт российской селекции. Яблоки крупные, очень нарядные; - Белый налив - летний сорт; позже его называли Папировкой; - Анис полосатый - позднелетний сорт; - Боровинка - осенний сорт; - Мирончик - летний сорт, аналог Грушовки Московской. По-видимому, преобладала Антоновка, поскольку этим сортом расплачивались в колхозное время с привлекаемыми на съём яблок местными жителями: за день работы на сборе плодов - ведро антоновских яблок. Из интервью Болдырева М. И. от 26.05.2012 г.: "...Помню, с угла сада, у пруда, росли яблони летних сортов. И ребятишки, что купались в пруду, проползали через кусты, палками натрясывали яблок и при виде сторожа сразу - р-раз и в воду!" "...за сохранившимися крестьянскими домами деревеньки Заварзино в западную сторону до Кирюшиного леса располагались огороды, ставшие потом колхозными. Я помню, что там была большая делянка хрена. Мы ходили туда копать хрен для квашения огурцов. Он же туда не случайно попал! Это значит, что ранее земля была барская, входила в барскую усадьбу, где разводили разные овощные культуры". У устроителей усадьбы при её создании на первом плане стояли явно не утилитарные цели (получение урожая плодов), а эстетическая сторона: были использованы элементы ландшафтной архитектуры, сделано всё было и технически, и экологически грамотно, красиво и удобно. Здесь чувствуется опытная немецкая рука. Не случайно последним управляющим этого имения был немец. Мой отец помнил его, но никогда не называл ни по имени, ни по фамилии: просто - немец. Возможно, впоследствии этот управляющий выкупил усадьбу у Чеснокова, но достоверных сведений об этом нет. Если бы в своё время была проведена рейтинговая оценка культурно-эстетических достоинств подобных садов-парков усадебного типа (я выношу за скобки такие шедевры, как парк князей Юсуповых в Архангельском, графа Шереметьева в Останкино и некоторые другие), то Заварзинская усадьба Чеснокова заняла бы в этом списке далеко не последнее место. Жаль, что такие жемчужины садово-паркового искусства оказываются утраченными навсегда. Материал подготовил Сергей Ожогин (30 апреля 2014 г.)
Еще по теме: В поисках Торбеевского лагеря НКВД. Часть 1 В поисках Торбеевского лагеря НКВД. Часть 2 Хлеб и пламя. Из истории деревни Торбеевка | |
| Категория: История родных мест | Просмотров: 2768 | Добавил: admin | Рейтинг: 5.0/3 | | |
| Всего комментариев: 3 | |||
| |||
