В Новогодние, Рождественские, святочные дни хочется чего-то сказочного, волшебного, или , в крайнем случае, хотя бы просто необъяснимого, чтобы попытаться себя убедить в очередной раз в существовании чудес. А этого ой как желается нашей душе... Об одной такой истории я и напишу, произошла она далеко не со мной, найдена в инете, но произвела на меня очень большое впечатление, такое, что я хочу поделиться им с вами. Все знают писателя Евгения Петрова, родного брата Валентина Катаева и соавтора Ильи Ильфа по «Двенадцати стульям». Жизнь его была полна приключений. В ранней юности он работал инспектором уголовного розыска на Одессщине. Фильм «Зеленый фургон» с Харатьяном в главной роли – это про него, потом, переехав в Москву, он служил охранником в одной из Московских тюрем, пока его брат Валентин Катаев не заставил написать небольшой рассказик. После получения за него гонорара, участь вертухая была решена, и у нас появился новый незаурядный писатель. Кстати, роман «Двенадцать стульев» изначально задумывался Катаевым, но за недостатком времени и избытком природной лени, он решил нанять в качестве литературных «негров» своего брата с другом – Ильей Ильфом. «Негры» немного перестарались и написали такой роман, что не поднялась рука забирать у них авторство. В качестве компенсации книгу посвятили В.Катаеву и купили ему золотой портсигар. Но я отвлёкся, всё это очень красочно описано В. Катаевым в эссе «Алмазный мой венец» , я же поведу разговор немного о другом.

Евгений Петров имел очень редкое и странное хобби – он коллекционировал конверты от своих же писем. Конверты свои, но не простые – им выдумывался адрес в какой-нибудь стране, фамилия адресата, и письмо отсылалось. Вскоре оно приходило с пометкой «Адресат не найден» и занимало свое место в коллекции таких же экземпляров. Но однажды произошло необъяснимое: - в 1939 году очередное письмо ушло в Новую Зеландию с вымышленным адресом г.Хайдбердвилл, улица «Райтбич», дом «7» , адресату «Мерилла Оджина Уэйзли». В письме Петров написал по-английски: «Дорогой Мерилл! Прими искренние соболезнования в связи с кончиной дяди Пита. Крепись, старина. Прости, что долго не писал. Надеюсь, что с Ингрид все в порядке. Целуй дочку от меня. Она, наверное, уже совсем большая. Твой Евгений». Письмо обратно не вернулось, но через четыре месяца пришло другое письмо. На конверте было написано: «Новая Зеландия, Хайдбердвилл, Райтбич, 7, Мерилл Оджин Уэйзли». Внутри конверта было следующее послание: «Дорогой Евгений! Спасибо за соболезнования. Нелепая смерть дяди Пита выбила нас из колеи на полгода. Надеюсь, ты простишь за задержку письма. Мы с Ингрид часто вспоминаем те два дня, что ты был с нами. Глория совсем большая и осенью пойдет во 2-й класс. Она до сих пор хранит мишку, которого ты ей привез из России». Кроме письма была еще фотография, на которой незнакомый мужчина обнимал за плечи…Евгения Петрова. На обратной стороне снимка было написано: «9 октября 1938 года». В этот день Петров лежал без сознания в больнице с тяжелейшим воспалением лёгких. Никогда не выезжавший за пределы европейского материка, Евгений написал еще одно письмо по тому же адресу, но тут грянула Отечественная Война, и он ушел на фронт военным корреспондентом. В 1942 году самолет, на котором Петров летел в район боевых действий, был сбит над вражеской территорией. В день получения известия об исчезновении самолета на московский адрес Петрова поступило письмо от Мерилла Уэйзли. Мерилл восхищался мужеством советских людей и выражал беспокойство за жизнь самого Евгения. В частности, он писал: «Я испугался, когда ты стал купаться в озере. Вода была очень холодной. Но ты сказал, что тебе суждено разбиться в самолете, а не утонуть. Прошу тебя, будь аккуратнее — летай по возможности меньше». Вот такая , совсем необъяснимая, история.

Проработав четверть века под землёй, я задумался, а есть ли что-то необъяснимое в нашей горняцкой профессии, и такое «что-то» нашлось. Есть один персонаж в шахтерских байках и былях имя которому Шубин. В шахте на полукилометровой глубине абсолютная темнота, выключи светильник, и глаза тебе не нужны, что есть они, что нет – всё едино. Так же и со слухом, в заброшенных горных выработках абсолютная тишина, иногда , правда , треснет крепь, но бывает раздаются совсем необъяснимые звуки - какой-то стук, какое-то бормотание. Бывалые шахтеры говорят – это Шубин, такой шахтерский домовой. Иногда он злой, и его появление не предвещает тебе ничего хорошего, но чаще он предупреждает тебя о какой-то подземной неожиданности. Откуда пошла эта фамилия – не ясно. По одной легенде работали на шахте Игнат Шубин и откатчица Христина. Они любили друг друга, собирались пожениться. Но в результате несчастного случая Христина погибла. Виновными в ее смерти признали шахтовладельца. В отчаянии Игнат убил его, а сам бросился в шурф. Бродит он теперь в темных штреках, ищет свою возлюбленную. По другой - Шубин - это душа погибшего рабочего-газожега. Была раньше такая жуткая специальность: выполнять работу по выжиганию метана в горных выработках, что предотвращало его накопление и взрыв. Газожеги ходили по штрекам со свечой или факелом и провоцировали мелкие вспышки газа. А для того, чтобы не опалиться, надевали... шубу овчиной наружу и периодически обливали ее водой. Обитает Шубин якобы в дальних или давно заброшенных выработках. Доброжелателен он к честным трудягам, а жесток к алчным и наглым людишкам. Подземный дух не прочь побаловать: пугает шахтеров, внезапно разразившись во тьме смехом. . Но в опасный час он не раз выручал горняков. Очень часто в шахтерской среде находятся такие баламуты, которые сами творят такого Шубина. Например у нас как-то кто-то занес на подземный участок кота. Этот кот своими горящими глазами не одного заставил поверить и в Шубина и еще невесть в кого. Рассказывали мне случай и похлеще. Как-то один шутник приволок в шахту козла. – подземная сбойка выходила на поверхность в поле, где тот пасся. .. Очень многие тогда божились, что под землёй живут рогатые, с копытами сами знаете кто…

Личное дело каждого - верить в существование Шубина или нет… Но пока живут рассказы о нем, жив и сам дух, расхаживающий по лабиринтам донбасских угольных и соляных копей, кроме того, увековеченный и в названии местного пива « Добрый Шубин»…