На сайте любителей советских гитар прочитал такую фразу: "Электрогитара «Тоника» должна быть у каждого советского гитарного коллекционера". Я, наверное, не являюсь коллекционером на все 100%, но гитара такая у меня появилась. Немного истории для тех, кто очень чётко знает, чем отличается «Ibanez – RGD320Z WH» от «Ibanez – ART120 WH» и очень слабо представляет вообще, что такое «Тоника».
Согласно "Википедии": тоника или тоническое трезвучие - самый устойчивый аккорд лада. Гитара с таким названием стала самой знаковой электрогитарой в Советском Союзе. Рождена она была из идей ленинградской гитары «Ритм-соло», по отзывам специалистов - очень хорошей гитары для своего времени. Сначала её стали выпускать на свердловской фирме клавишных инструментов «Урал», потом производство расширили на мощностях фабрик в Ростове-на-Дону и Орджоникидзе (Владикавказ). Форма гитары уникальна в своей неповторимости. Трудно сказать, какая гитара послужила прототипом этому инструменту, в те времена дизайнерская мысль не знала ограничений. Внутренняя же сущность была заимствована у наших восточногерманских друзей концерна «Musima»
Мой экземпляр был изготовлен на ростовской баянной фабрике, поэтому для порядка углубимся в теперь уже далёкую историю производства музыкальных инструментов на юге России. Ростов всегда считался очень музыкальным городом. Еще до революции здесь располагалась известная в Европе фабрика музыкальных инструментов «Наследники Л. Г. Адлер». Кроме фортепианного производства на территории нынешнего Ростова-на-Дону (прежде Нахичевани) изготавливались уникальные органы-оркестрионы. Таких мастерских было три — Стененко, Сулименко и Софронова. Иван Иванович Стененко кроме органов выпускал шарманки, которые в отличие от иностранных, воспроизводили не 8-9 мелодий, а 22, притом в авторской обработке. Революция и гражданская война это всё, конечно, порушили, но характерно, что уже в 1921 году в Ростове открывается небольшая музыкальная мастерская по ремонту балалаек, мандолин и гитар со штатом из 10 мастеров. Через три года мастерская была преобразована в музыкальный комбинат, который к 1930 году освоил выпуск баянов. Удивительно, но и фортепианное производство в городе возобновилось сразу после Великой Отечественной войны уже в 1946 году. Еще всё было в руинах, а на площадях химической фабрики, которая выпускала бытовую синьку и еще что-то садово-огородное, основали Ростовскую фабрику клавишных инструментов (культура важнее была садово-хозяйственного быта!). Позже, в 70-х годах, баянная фабрика стала делать электрогитары «Тоника» и «Аэлита», а фабрика клавишных инструментов «Аэлиты» и «Стеллы». Самое печальное во всей этой истории то, что если сразу после гражданской и отечественной войн фабрики и производства открывались, несмотря на голод и общую разруху, то в нынешней России ни первая, ни вторая фабрики оказались абсолютно не нужны. На баянной ремонтируют деревянную тару, клавишная фабрика раздербанена под склады, а в красивейшем здании бывшего административного комбината сегодня располагается офис фирмы «Славянские обои»Конструкция гитары, поселившейся у меня, отличается от заводской. Прежний хозяин по каким-то причинам установил на нёё темброблок, вернее «Устройство управления электрогитарой» Винницкого производства, которое штатно стояло на белорусских гитарах «Ритм-соло»(Футурама). Один из звукоснимателей оказался в "обрыве”, поэтому встал вопрос: - по какому пути двигаться, восстанавливать инструмент до его заводского вида, а это требовало замены пикгарда, звукоснимателей, электроники, или оставить его в таком виде, отремонтировав только датчик. На первом этапе решил ограничиться только датчиком, имея два звукоснимателя от «Элгавы», решил сначала поставить их комплектом, но, как назло, в одном из «Элгавских» "звучков” оказался абсолютно негодный сам магнит. Ситуация вырулилась установкой в корпус датчика «Элгавы» катушки с магнитом от «Футурамы», тем более что по электрическим параметрам «Футурамский» звукосниматель оказался более чувствителен. Пусть не казнят меня настоящие коллекционеры, со временем я доукомплектую эту гитару родными недостающими деталями, а пока она поиграет в таком гибридном виде. Конечно, по инструменту был произведен весь комплекс работ по чистке-полировке, экранировке, перепайке. Из нержавейки были выточены новые втулки для колков и антабки для ремня. Из электрода по нержавейке был сделан рычаг тремоло, правда, за образец был взят имеющийся у меня в наличии "Ураловский" рычаг (грех, конечно, но советский гитарпром допускал использование комплектующих одной модели для комплектации другой). На выходе гитара получилась очень красивая. Истины ради надо отметить, что родной «Тониковский» варитон был такой тугой и шумный, что во время игры переключить тембра нечего было и думать, это отзывалось мощнейшим шелчком в колонках, грозящим разрывом динамика, клавиши же абсолютно бесшумны.Честно сказать, никогда не думал, что у меня появится «Тоника», хотя это была первая заводская электрогитара в моей жизни. Были у нас в школе две свердловские «Тоники», обе шестиструнные, но одну приходилось использовать как бас-гитару, поскольку таковой просто не имелось. И вообще сначала у нас и было-то всего - две гитары и ударная установка непонятной комплектации. И музыка была соответствующая. Обычно школьный ансамбль состоял из десятиклассников. Но в году 1975, примерно, появился у нас новый военрук – Юрий Аркадьич, он сам умел играть на гитаре и, как-то само собой, возглавил это дело. Появился у нас ВИА, который уже не стыдно было выставить на городской конкурс патриотической песни. С песней «Соловьи, не пойте больше песен…» этот коллектив занял второе место среди достаточно большого количества участников. Для этого ВИА школа раскошелилась и купила электроорган «Юность-70» в красный перламутр, усилитель «Радуга» и пару бонгов. Я тогда учился в девятом классе, среди музыкантов у меня близких друзей не было, но играть хотелось – страсть как!!! Начал оставаться на их репетиции, помогал подключаться, таскать колонки. Потом попытался сесть за барабаны и кое-что у меня получалось, поскольку на вечерах, когда штатный барабанщик уходил потанцевать, мне уже доверяли «постучать». Тогда я начал писать первые свои песни, которые, правда, так никто и не услышал, я и сам их уже не помню. Как в тумане возникают только несколько строчек такого «биг-бита», который назывался «Вальпургиева ночь, или симпозиум на Лысой горе». Навеяно было повестью братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу». Там было так:

Однажды ночью тёмной
Со всей земли огромной
Слетелось племя крысье
На гору Лысую.…

Было еще несколько песен о любви с большим числом навороченных аккордов, которые из памяти стёрлись абсолютно. Показывал я их только своему другу, Юрке Коряковскому, который тоже играл в этом ВИА, подменяя клавишницу Наташку Гололобову. Для того чтоб научиться играть на «Юности», он на доске расчертил клавиши и дома тренировался нажимать аккорды. Да, время было такое, очень хотелось играть, и ничто в этом желании не могло остановить.
Но пришло время, и эти музыканты стали выпускниками. Инструменты остались не у дел, надо было формировать новый ансамбль. И это уже был не ВИА, а, скорее, рок, или бит-группа. Новую философию музыки принёс Николаев Сергей, они с братом были неисправимыми битломанами. Сергей само собой стал лидером, я взял в руки бас-гитару, за клавиши посадили друга моего дорогого А.Б., поскольку у него дома был аккордеон, стало быть, он мог разучивать на нём музыкальный материал. За барабаны сел Славик Сусов, правда, в силу своего любвеобильного характера на танцевальных вечерах он незаметно эти барабаны покидал, поэтому в наш коллектив вошёл еще один ударник – Ожогин Сергей, хотя он и был гораздо нас младше. Репертуар, в основном, состоял из русских перепевок Битлов. Не знаю, Николаевы были авторами текстов, или народ, но слова были хорошие, не примитив. Сейчас вспомню несколько куплетов:

Вечером у моря
Плещется волна,
Мы идём с тобою,
В облаках луна.
Звёзды светят ярко,
Хорошо нам бродить с тобой
По аллеям парка,
Слушая прибой
The Beatles — "Things we said today"

Я вчера огорчений и тревог не знал,
Я вчера еще не понимал,
Что жизнь нелёгкая игра.
Без тебя не могу прожить теперь и дня,
И всё чаще вспоминаю я о той, что потерял вчера
The Beatles - "Yesterday"

Моя гитара, пой бесконечно
О том, что в сердце моём,
О чувствах нежных, о чувствах вечных,
Споём, гитара, споём…
The Beatles - "While My Guitar Gently Weeps"

Вышла Мишель в мир, где есть солнце и метель,
Здравствуй, Мишель.
Навстречу, навстречу, навстречу,
В глаза, в глаза, в глаза…
Ну что же им ответить, что сказать?...
The Beatles - "Michelle"

На пыльном перроне пустой чемодан,
В округе не видно людей.
Навсегда покидаю я Нью-Орлеан,
Город золота, город цепей…

Но самым убойным хитом нашего репертуара была песня на музыку «Shocking Blue» - «Never Marry A Railroad Man - Не выходи замуж за железнодорожника», правда в нашем варианте она носила антивоенный характер, и пелось там так:

На день рожденья Вилли повезло,
Была мечта иметь своё ружьё,
Мечта сбылась и вот – у Вилли кольт.
А к восемнадцати его годам
Пришла повестка ехать во Вьетнам.
Подумал Вилли – там судьба моя-
Еду я…

Да, золотое было время. Маленькая каморка, в которой хранились инструменты, была лучшим местом на Земле… Потом пришел и наш черёд покидать школу. На выпускной пригласили играть ансамбль из соседней деревни, там в клубе были довольно солидные инструменты, по крайней мере, лучше наших. Ребята играли хорошо, но мы, выпив уже ночью у меня во дворе бутылку «Петровской» водки, решили, что просто необходимо дать прощальную гастроль. Ребята были не против, деньги-то им заплатили, и конец вечера мы отыграли сами. На их аппаратуре…Это было что-то…Аж сейчас мурашки по коже…
Вот такая история про нас и «Тоники». Правда потом я сделал себе самодельную гитару и «Тонику» оставил. Моя мне нравилась больше, она была меньше, легче, работала в комплекте с самодельной «примочкой»… На «Тонике» же я поиграл еще всего раз, придя на школьный вечер уже студентом, там играли Сергей Ожогин и Лёха Коренной, у них был заводской квакер «Тембр-1», и мы с Сергеем учинили небольшой дуэт, я на «Тонике» с квакером и нещадными манипуляциями рычагом-тремоло – прям как Мик Бокс, Серёга – на барабанах, такой блюз-импровизон, не знаю, как это звучало, но кайф был соизмеримый с оргазмом…(Кстати, до сих пор помню одну песню из репертуара Лехи Коренного, она мне даже нравилась, раз запомнилась:

Жить без друга - лучше и не жить,
Не с кем разделить свою кручину,
Не с кем посмеяться, пошутить,
В общем-то, пропащий ты мужчина…)

Группа наша впоследствии возродилась как Феникс из пепла, притом в нескольких ипостасях, у нас играли и оба брата Николаева – это был один набор, пел у нас и неповторимый рок-н-рольщик Н.В.Доценко, это была вторая ипостась, ну и нельзя не вспомнить об очень незаурядном музыканте Александре Окорокове, который привнёс в нашу музыку хард-роковый драйв, но это уже совсем другая история, которая может когда-нибудь тоже будет рассказана, кто знает?..

Нравится